Заявившая о пробуждении на операционном столе жительница Барнаула добивается ответственности краевого госпиталя

Центральный районный суд Барнаула отказал в удовлетворении иска горожанки Марии Шалгановой к КГБУЗ «Алтайский краевой госпиталь для ветеранов войн», где ей в апреле 2021 года провели операцию по удалению грыжи. Женщина заявила о некачественном оказании медицинской помощи и потребовала компенсации. По словам истицы, огрехи выразились в том числе в некачественной анестезии, из-за чего она очнулась на операционном столе и чувствовала все манипуляции. Основанием для отказа стали результаты судебно-медицинской экспертизы, к которой у Шалгановой есть претензии – часть поставленных вопросов осталась без ответа, а некоторые выводы, в частности о возможности влияния особенностей ее организма на эффективность наркоза, кажутся ей сомнительными. Она готовится к подаче апелляции. Между тем еще одна пациентка госпиталя Римма Гаврилова из алтайского поселка Казанцево заявила ИА «Банкфакс» о «пробуждении» в ходе операции, которую проводили примерно в то же время.

Ставший предметом судебного разбирательства случай, произошел в краевом госпитале 21 апреля 2021 года. Марии Шалгановой удаляли грыжу в районе послеоперационного рубца.

Горожанка рассказала ИА «Банкфакс», что по предварительным результатам УЗИ размер грыжи в длину не превышал 3 см. Поэтому Шалганова ожидала, что операция будет простой и пройдет в штатном режиме. Однако женщина, по ее словам, проснулась на операционном столе. Она якобы чувствовала все хирургические манипуляции и боль, но не могла ни говорить, ни шевелиться. После вмешательства ее начал беспокоить шов – он оказался неаккуратным и неоправданной, по мнению истицы, длины - около 27 см. Кроме того, он плохо заживал, на нем образовалось множество олеогранулем (локальное разрушение жировой ткани в результате воспалительного процесса), что сопровождалось сильными болями и повышением температуры.

Больничный Мария Шалганова закрыла 4 августа 2021 года, хотя дискомфорт в месте шва, по словам женщины, ощущается ей до сегодняшнего дня. «Я же не могу совсем не работать, поэтому попросила меня выписать», - объяснила Шалганова. Она полагает, что сейчас ей грозит очередная операция. Края «неудачного» шва, скорее всего, нужно будет иссекать. Иначе воспалительный процесс не остановить.

Некоторые претензии Марии Шалгановой нашли косвенное подтверждение в ходе проверки территориального органа Росздравнадзора по Алтайскому краю. К примеру, эксперт ведомства пришел к выводу, что в госпитале нет должного мониторинга за адекватностью анестезии.

В своем исковом заявлении Мария Шалганова просила признать ответственность КГБУЗ «Алтайский краевой госпиталь для ветеранов войн» за необеспечение должного мониторинга за анестезией, нарушения в ходе операции и неверную тактику лечения. В качестве возмещения морального вреда она требовала взыскать с госпиталя 3 млн рублей, в качестве возмещения утраченного заработка - 140 тысяч рублей.

Суд вынес решение 14 апреля 2022 года, и по обоим пунктам отказал Шалгановой. Копии заключения судмедэкспертизы и выводы первой инстанции горожанка предоставила ИА «Банкфакс».

В настоящее время Мария Шалганова готовится к подаче апелляции. В ней она намерена указать на действия суда, которые, по ее мнению, препятствовали объективному рассмотрению дела, а также на несостоятельность судебно-медицинской экспертизы.

Основная претензия Шалгановой к правосудию - суд не учел факт, что не только ей довелось проснуться в ходе операции в госпитале. «Также проснулась моя соседка по палате. Нас оперировали в один день. У меня есть переписка с ней в WhatsApp, где она рассказывает, что в день выписки встретила нашего анестезиолога, и он извинился перед ней за это», - аргументирует Мария.

Вторая проснувшаяся на операционном столе пациентка - жительница поселка Казанцево Заринского района Римма Гаврилова. В беседе с корреспондентом ИА «Банкфакс» она подтвердила слова Шалгановой. «Да, я проснулась во время операции. Мне тоже удаляли грыжу. Тело напряглось от боли. Слышу, он [хирург] говорит, что-то типа «сжалась». Я про себя думаю: сейчас наркоз добавят. И постаралась расслабиться», - вспомнила Гаврилова. Но наркоз ей не «добавили». Она чувствовала, как в ее тело вставляли операционную сетку, которая замещает фасции брюшины, как наносят шов. Он, кстати, тоже вызвал у нее нарекания. «Зашито некрасиво. Успокаиваю себя тем, что под плавками не видно», - жалуется женщина.

Беседа Гавриловой с анестезиологом, о которой она сообщила в переписке с Шалгановой, состоялась, по ее словам, случайно. «Когда меня выписали, я сидела на скамейке в парке госпиталя. Смотрю, анестезиолог идет. Он прошел, сел на скамейку, и я думаю: подойду. Спрашиваю: «Как так могло получиться, что я очнулась во время наркоза?» Может я неправильно поняла, но, мне кажется, он сказал, что [параллельно] еще где-то была операция, и он уходил туда. Потом: «Извините, что так получилось!», - пересказывает Гаврилова разговор с врачом.

Кроме того, женщину смутил тот факт, что в госпитале перед операцией ни ей, ни Марии Шалгановой не дали успокоительные лекарства. «Раньше, когда у меня были другие операции, с вечера давали успокоительное и утром, перед операцией, чтобы идти на нее спокойно. В этот раз нам сказали: «У нас нет лекарства. Есть свое – выпейте». Вот и все» - недоумевает Римма Гаврилова. Но, в отличие от Марии Шалгановой, она не стала предъявлять претензии к КГБУЗ. «Просто не захотела. Ничего не хочу. Все зажило, все позади», - говорит женщина.

В решении суда по иску Шалгановой приводится заключение эксперта Росздравнадзора Булганина А. А. В нем сказано, что «частота интранаркозного пробуждения составляет 0,2-0,4 % от всех проведенных анестезий и может быть обусловлена индивидуальными особенностями пациента в рефрактерности (невосприимчивости, - прим. ред. ИА «Банкфакс») к одному или нескольким препаратам, применяемым для общей анастезии». Таким образом, учитывая указанную экспертами частоту случаев, если и Шалганова, и Гаврилова действительно пробуждались в ходе операций, то это с крайне низкой вероятностью могло быть связано с особенностями их организмов.

Любопытно замечание эксперта Росздравнадзора по выбору разновидности анестезии в госпитале, которое также говорит не в пользу учреждения. «При подобных операциях наиболее предпочтительным является выбор анестезии на основе современных ингаляционных анестетиков, снижающих риск интраоперационного пробуждения», - отмечал Булганин. Но в госпитале использовали внутривенный наркоз на основе препарата «Пропофол».

Еще один дефект, на который обращает внимание Росздравнадзор, - госпиталь не применял BIS-мониторинг «для объективной оценки глубины анестезии и предотвращения возникшей ситуации», тогда как в случае использования «Пропофола» это было «целесообразно».

Мария Шалганова рассказывает, что заместитель начальника госпиталя по клинико-экспертной работе Татьяна Горохова якобы заявила в суде, что Росздравнадзор ранее ошибочно вынес предписание учреждению по BIS-мониторингу. Со слов Шалгановой, Горохова будто бы заявила: «Это на усмотрение главного врача. Если есть оборудование, мы можем это предписание выполнить. Если нет, то – не можем».

При этом Росздравнадзор по обращению Марии Шалгановой в 2021 году действительно выявил в госпитале для ветеранов нарушения нормативных требований федерального закона № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан РФ» (в части применения порядков оказания медицинской помощи и стандартов медицинской помощи; оказания экстренной помощи и пр.) и требований приказа Минздрава об оказании помощи взрослому населению по профилю «Анестезия и реаниматология» - специалисты посчитали, что в госпитале нет должного мониторинга за адекватностью анестезии. В связи с этим начальнику КГБУЗ и вынесли предписание.

В экспертизе также указано, что дозировки препаратов подбираются врачом индивидуально, но эксперты почему-то не оценивали, правильно ли были выбраны режимы дозирования в случае Шалгановой, хотя суд ставил перед ними этот вопрос. Они лишь отметили: «скорость введения «Пропофола» составляла в среднем 4,8 мг/кг/ч, что в совокупности с вводимым раствором «Фентанила» обеспечивало необходимую глубину анестезиологического пособия».

На вопрос суда о том, имелись ли признаки пробуждения в ходе операции, эксперты ответили отрицательно. При этом, по словам Марии Шалгановой, из-за прихода в сознание у нее возник болевой шок, что привело к повышению артериального давления и учащению пульса, и данные факты подтвердила проверка Росздравнадзора. Но согласно выводам экспертизы, скачок давления и учащение пульса – признаки не пробуждения, а особенностей организма: «[это] могло быть связано с непредсказуемой заранее индивидуальной реакцией организма на вводимые анестетики, что было своевременно купировано увеличением дозы «Фентанила» и не повлияло на ход операции», сочли эксперты. «Судя по данным «Карты операционного периода», во время операции «Грыжесечение» у Шалгановой М. А. признаков случайного осознания во время общей анестезии не отмечено», - сделали вывод они.

По словам Марии Шалгановой, в апелляции она намерена указать, что суд не позволил приобщить к материалам дела запись разговора с проводившим операцию хирургом Виктором Носовым, которая тоже может быть доказательством того, что медики пытаются уйти от ответственности. В ходе той беседы врач якобы в принципе отрицал, что у Марии повышалось давление и учащался пульс. «Я перед выпиской заходила к нему в кабинет. Задала ему вопрос: «Как так получилось, что я проснулась?» Он говорит: «Нет, такого не было». Я ему: «То есть у меня не было ни повышения давления, ни проблем с сердцебиением?» Он снова: «Нет, не было». Я еще ему сказала: «Вы же, когда зашили, сказали своему ассистенту: «Посмотри, какой мы страшный шов сделали». А он мне говорит: «За шов прошу прощения. У вас образовалась дополнительная сиська». Здесь хирург не опроверг, что накосячил», - пересказала Шалганова.

Любопытно, что к качеству шва у экспертов не возникло замечаний – суд не ставил перед ними вопрос об этом. Интерес инстанция проявила исключительно к длине разреза и ее оправданности, но в экспертизе нет четкого вывода на этот счет. Шалганова же считает, что хирург так ее «располосовал», потому что перед операцией не ознакомился с историей болезни, и не знал точного расположения грыжи. Также она рассказала, что Виктор Носов якобы дал указание медсестре перевязочной снять швы «через один» в день выписки 27 апреля, тогда как лечащий врач советовал не снимать их до 30 апреля. По мнению истицы, досрочное снятие швов усугубило проблему незаживления.

Еще один момент, на который собирается указать горожанка в апелляции, связан с тем, что экспертиза не рассматривала период реабилитации после операции и возникновение олеогранулем, хотя суд ставил перед экспертами вопрос и об этом. И, наконец, самый главный аспект, на который намерена обратить внимание Шалганова, - сроки проведения экспертизы. В документах обозначено, что она прошла в феврале 2022 года, а Мария Шалганова, с ее слов, предоставляла суду медицинские документы в марте. Она недоумевает, что в таком случае было предметом изучения.

Согласно заключению судмедэкспертизы, и по решению суда, вред здоровью Марии Шалгановой причинен не был. На этом основании горожанке было полностью отказано в удовлетворении требований. В течение месяца Мария Шалганова собирается направить апелляционную жалобу и продолжить борьбу.