«Регион упущенных возможностей»: эксперты оценили место «двух Алтаев» в новой политической «шестилетке»

10−11 ноября в Республике Алтай прошла очередная международная экономическая конференция «Россия 2018: российская экономика в новом политическом цикле», организованная «Фондом Фридриха Наумана за свободу». На Алтае эксперты, прибывшие из других регионов России, а также немецкие гости попытались прояснить будущее российского государства в новую «шестилетку» президентства Владимира Путина. «Двум Алтаям» внимания было уделено мало: докладчиков-гостей куда больше интересовали федеральные и международные темы, нежели будущее двух регионов. Местные же эксперты представляли разномастную публику, и выступления некоторых из них были откровенно далеки от представлений экспертов. Между тем в контексте федеральных тем без упоминания Алтайского края и Республики Алтай все же не обошлось. Корреспондент ИА «Банкфакс» выбрал наиболее интересные оценки участников конференции.

Наталья Зубаревич, профессор кафедры экономической и социальной географии России географического факультета МГУ:

— В декабре в России будет принята стратегия пространственного развития. Что мне нравится в ней — все, что касается аналитики происходящего, какие тренды, в чем объективность процессов — там все это есть. Во всяком случае, в первой версии, касающейся аналитики. А дальше начинается взаимодействие экспертного сообщества и органов власти. А у органов власти абсолютно четкие приоритеты: геополитика и эстетические приоритеты «назад в СССР».

Самое страшное, что есть в этой стратегии — это назначенные экономические специализации регионов. Это творческая деятельность вице-премьера Козака, а точнее его помощника, который считает, что он большой знаток географии и пространственного развития. Когда мои коллеги поняли, что это давление неотменимо, они сделали самое простое: размазали экономические реализации аки можно, на любой вкус и цвет. Когда вы читаете эту стратегию, помните, что это не способ развития страны, это картина борьбы здравого смысла с госприоритетами.

Развитие агломераций. Оно очень четко прописано в стратегии, потому что у страны два конкурентных преимущества: наши ресурсы и концентрация экономики в городах. Последнее мы используем очень плохо, и это прописано в стратегии, возникает этот список стратегии пространственного развития. 40 агломераций! Людей не хватит, никогда денег не хватит. Агломерация — это инфраструктура, государство помогает развитием именно ее. И когда вы видите супер-агломерации в европейской части, все они в зоне влияния Москвы. Как это делается? Да очень просто. Когда документ идет в утверждение, он проходит согласование. И губернаторы многих регионов, у которых есть какой-то лоббистский ресурс начинают возмущаться и, к примеру, Белгород на бумаге становится центром могучей агломерации.

Мы с вами еще увидим дикую драку за ресурсы. «Глупые губернаторы» — они в этом смысле всегда «глупые». Они надеются на деньги из федерального бюджета. Они надеялись на эти деньги в программе моногородов и накидали список из 300 с лишним моногородов. Результат понятен: мэры, несколько бизнесменов и профильный вице-губернатор съездили на обучение, примерно 10 городам дали по нескольку десятков млн рублей. Сейчас мы надеемся на агломерации. Губернаторы: ждите, надейтесь — надежда умирает последней. Потому что драка за бюджетные ресурсы будет кровавой, и я даже знаю, кто в ней выиграет, могу делать ставки. Хотя могу и ошибаться. В подавляющем большинстве регионов денег на развитие этих агломераций нет и не будет, это нужно понимать.

У нас сформировалось несколько реальных лидеров по динамике развития — Краснодар и Тюмень. Ни один из них до последнего времени миллионником не был. Дальше идут Екатеринбург и Казань. Для Сибири важен Новосибирск, но он между лидерами средней группы, у него не хватает темпов развития по сравнению с теми, кто чуть выше. Он притягивает ресурсы из Алтайского края и Кемеровской области, он уже все подобрал в своем регионе. Переть реально будут агломерации Юга страны и крупных национальных республик.

Если посмотреть полумиллионники, среди которых и Барнаул, то они очень слабо отличаются друг от друга, никаких явных лидеров, за исключением Тюмени. Никто к ней по динамике развития близко не приближался. Во всех остальных будет работать исключительно лоббистский ресурс властей. Вот она беда и болезнь российских регцентров. Сами они развиваться не могут — только по решению партии.

Риски тут очень большие. Дополнительное финансирование новых проектов будет выделяться в рамках назначенных специализаций. Если ты, Калужская область, решила заняться автопромом, а в истории твоей никогда автопрома не было, то денег на поддержку ты не получишь.

Республике Алтай никакая назначенная специализация не поможет выбраться из ямы. Реальная специализация понятна, просто под нее еще здесь не густо инвестиций. Это туризм, это природные лекарственные средства, которые здесь собираются. Это точно не обрабатывающая промышленность, это сервис и туризм, может какая-то «фарма» на природной основе, какие-то нишевые отрасли агросервиса, которые имеют рынки сбыта. Все. Это называется здравый смысл. В случае с Алтайским краем могу посоветовать простое решение. Попросите включить вас в список геополитически-приоритетных. Как с агломерацией: вас включат и продолжите спокойно жить дальше с теми же деньгами.

Олег Буклемишев, директор центра исследования экономической политики экономического факультета МГУ:

— Давайте посмотрим на производственные мощности. Как будто российская экономика упирается в этот уровень 65% загрузки производственных мощностей и от него отталкивается вниз. Больше никак загрузить мощности при всех усилиях не удается, и ясно почему: их нет. Если вы начинаете подниматься выше, то загружаются мощности неконкурентоспособные, несовременные, вы обваливаетесь вниз от этого уровня в 65%. При том очевидно, что все больше мощностей будет с каждым годом устаревать, и, если нет инвестиций, мы и от 65% будем снижаться вниз. Иными словами, с капиталом у нас все что можно уже загружено, нет таких простаивающих мощностей, которые завтра можно было бы включить и увеличивать уровень производства.

Можем ли мы увеличивать количество мощностей или сохранять? Действительно, в последние месяцы российская экономика наращивала объем инвестиций в основной капитал. У нас в этом году шел рост, который к текущему моменту замедлился, а если мы посмотрим ситуацию в ретроспективе, то окажется, что мы сейчас примерно на 5% ниже чем в 2012 году. Грубо говоря, за прошедшие шесть лет российская экономика потеряла 6% инвестиций. Весь этот рост не довел нас даже до уровня 2013 года.

Развитие российской экономики в последние годы значительно отстает от мировых темпов, мировая экономика растет на 3,9−3,8%, мы в 2018 году дай бог выкарабкаемся на 1,5% хотя и на это надежды уже нет. Если брать наших соседей, то мы отстаем еще больше. Что с этим можно сделать? Государство среди своих ответов приводит принуждение к инвестированию. Это очень плохо, с моей точки зрения. Есть у нас экспортеры, которые благодаря девальвации безумно наживаются и никуда эти деньги не вкладывают. Их хотят подтолкнуть к инвестированию в то, что нужно государству. Но если бизнес не хочет инвестировать, то вы никак его не заставите это делать. Если верблюд пить не хочет, вы его никак не заставите. Это очень плохой прецедент решения государственных задач за счет принуждения частного сектора.

С производственными мощностями [в Алтайском крае] ситуация довольно простая. На сегодняшний день в российской экономике может быть загружено продуктивно, без насильственного «лизания соли» 65% мощностей. Это факт. Либерализируйте среду — может быть часть этих мощностей станет конкурентноспособна, и вы сможете загрузить больше. Понизьте налоги — может еще больше мощностей станут конкурентноспособны. На нынешней точке ситуация такова. Но самое главное решение этой проблемы — это, безусловно, инвестиции. Они улучшают качество существующих капитальных мощностей, они наращивают их и делают современными. Без инвестиций эта проблема решены быть не может и это должны быть частные инвестиции.

Елена Клюшникова, экс-депутат Алтайского Заксобрания:

— Самое главное событие в экономике Алтайского края в этом году — это новый губернатор. Я всегда говорила, что есть одно существенное препятствие для развития экономики региона: большое количество земель сельхозназначения и практический запрет на продажу таких участков, который с 2002 года был введен решением краевого совета народных депутатов до 2052 года. Помимо процедуры приватизации, которая проходила в 1990-е годы, стать собственником можно только приняв в дар либо земельную долю, либо участок. Понятно, что такие сделки являются оспоримыми. И очень большая проблема с переводом участков сельхозназначения в иные категории. В Республике Алтай такой проблемы нет, а в Алтайском крае она вполне существует. Переводились только штучные объекты — земля под линейными объектами, под полигоны ТБО и игорная зона. 5 тысяч га тогда были переведены в рекреацию. С приходом нового губернатора процедура перевода вновь появилась, возможно, появится и конкретная практика.

Если говорить об экономике Алтайского края, то примерно до прошлого года она росла темпами чуть выше российских, с 2017 года темпы замедлились, и прирост валового регионального продукта почти не отличается от 100% плюс 0,7%, 1%. Я изучила прогноз социально-экономического развития на три года, который принимался вместе краевым бюджетом на 2019 год. Там заложены темпы роста 7% ежегодно до 2021 года. Из чего исходили люди, которые это принимали — я не знаю. В связи с новым губернатором, возможно, у нас сразу возникли такие большие надежды. При этом заложен индекс инвестиций в основной капитал 4,5% ежегодно также до 2021 года, но в 2017 и 2016 году было снижение инвестиций на душу населения. По России это была цифра в 111 тысяч рублей, в Алтайском крае разнятся данные, примерно 45 тысяч рублей — мы отстаем от России в два раза, но при этом планируем высокие темпы роста.

Размер заложенного на 2019 год бюджета — 90 млрд рублей. Для сравнения, Москва — 2,6 трлн рублей. У Москвы бюджет в 27 раз больше, при том, что населения в 9−10 раз больше, чем в крае. 71% расходов бюджета — это расходы на соцподдержку граждан. Более трети населения являются получателями разного вида социальных выплат. Количество хозяйствующих субъектов в крае за 2017 год сократилось почти на 3 тысячи или на 5% и составило 53,5 тысячи предприятий. На предприятиях малого и среднего бизнеса у нас занято всего 15% работающих. В 2013 году процент был выше.

Тяжелое наследие нам досталось. Как иллюстрацию могу привести исчезновение рекламы в Барнауле и с трамвайных путей, со стадиона «Локомотив», растяжки возле гостиницы «Барнаул». Рекламы почти не осталось. Я всегда апеллирую к тому, что это какой-то малый бизнес, им просто запретили оказывать услуги, кто-то потерял работу. Это демонстрация произвола по отношению к бизнесу. Каждый такой случай — это упущенная возможность для развития, упущенная возможность для кого-то заработать денег. И мы, по большому счету, были регионом упущенных возможностей.

Вернусь к вопросу о распоряжении земельными участками. Были замечательные примеры — точечная застройка в Барнауле и появление удивительных объектов. Это говорит о том, что решения у нас принимались в одном кабинете и весьма произвольно. Что касается точечной застройки, то, оказывается, наши градостроительные нормы в Барнауле позволяют возводить многоэтажные здания и обеспечивать их парковочными местами в размере 25% от числа квартир. То есть, любую многоэтажку можно воткнуть куда угодно. Видимо, это писалось под каких-то определенных застройщиков.

Остановлюсь отдельно на рейтинге журнала «Эксперт «по 100 крупнейших предприятий Алтайского края по объему реализации. Впервые в этот рейтинг попало наше казино Altai Palace, но они сейчас больше развиваются как обычный отель — обросли SPA, бильярдом, рестораном, детским игровым комплексом и т. д. До сих пор нет асфальтовой дороги, авиасообщение доступно только летом, срок окупаемости непонятен и имеются высокие политические риски. Эксперты считают, что это самая сложная зона в России для развития. В том же журнале есть комментарий о том, что, оказывается, в Алтайском крае в области информационных технологий работают несколько стартапов, но, вероятнее всего, они мигрируют в Новосибирск.

Владимир Рыжков, профессор НИУ «Высшая школа экономики»

Насколько же некомпетентной и волюнтаристской была предыдущая краевая администрация, заблокировавшая рынок земли, что в свою очередь заблокировало рынок строительства и сельского хозяйства. Она не смогла решить вопрос с «Изумрудной страной», и по-прежнему десятки тысяч га стоят заросшие сорняками, варварская застройка исторического центра Барнаула, когда в историческом центре втыкают уродливые башни. Все это было связано с эпохой Александра Карлина. Будем надеяться, что новый губернатор — не из силовиков, гражданский, молодой, более образованный — начнет постепенно снимать барьеры для бизнеса. Мы всегда отмечали, что основным препятствием для развития Алтайского края является неблагоприятный деловой климат и огромное количество препятствий для развития предпринимательской инициативы. Если они будут сняты, я думаю, что Алтайский край имеет неплохой потенциал для экономического роста и развития.